Елена Драпкина

Эта фотография была сделана в 1946 году в Ленинграде моей подругой. В то время я была студенткой зубоврачебной школы.

Сестра моей мамы тётя Маня (даже больше, чем сестра: близнец моей мамы) жила с семьей в Ленинграде и выжила в блокаду. Я переехала в Ленинград и поступила в зубоврачебную школу. Было это в 1945 году. А в 1946 году я вышла замуж.

Мой муж, Драпкин Вульф Яковлевич, родился в 1921 году в Городке (территория современной Беларуси). В возрасте двух месяцев родители привезли его в Ленинград; школу он закончил также в Ленинграде.

Его мать была домохозяйкой, не работала, а отец был директором большого магазина на Лиговском проспекте. Всю блокаду он находился в Ленинграде, а семья была в эвакуации.

У мужа были ещё брат и две сестры. Перед войной он окончил военное училище связи, получил назначение на Дальний Восток и войну встретил в поезде, когда ехал по назначению.

Во время войны он служил в Иране, в Средней Азии. Там он переболел брюшным тифом и малярией, и подорвал своё здоровье. В 1945 году он приехал в Ленинград и поступил в Военную академию радиоэлектроники им. Будённого.

В 1946 году мы познакомились в доме моей тёти, куда мой будущий муж пришёл по делу. И он, и я окончили первый курс, и летом поженились.

Это было 9 августа 1946 года. Моя будущая свекровь была очень набожным человеком, и сказала, что она признает только хупу. Знаете, хупа в то время была равносильна самоубийству, так как мой муж был членом партии.

Мы боялись, но, тем не менее, он пошёл на этот риск. Я не возражала, так как это было желание свекрови. Был выходной день, родственники поехали куда-то в Сестрорецк или Зеленогорск и привезли раввина.

Открыли малую синагогу, и там у нас была хупа. Так что свадьба прошла и по еврейской традиции, и по советским правилам (разумеется, мы зарегистрировали наш брак и в ЗАГСе).

9 мая (в День Победы) 1947 года я родила сына. Мой сын Александр Драпкин родился сильным, здоровым мальчиком.

27 июня 1949 года мой муж скоропостижно умер. Это произошло в трамвае. Он сказал пассажирам, что ему плохо, и всё.

Жили мы вместе с его родителями ещё 3 года. Его родители потеряли двоих сыновей (Борис был убит во время войны, а мой муж умер после войны).

В 1948 году я закончила учебу.

Одиннадцать месяцев я была дома с ребёнком, а затем стала работать в детской поликлинике. Потом меня переводили в разные поликлиники, но я ни разу не увольнялась,

и проработала 35 лет до 60 лет (до 1985 года), а затем ушла на пенсию.

Я помню статьи центральных газет на тему «Дела врачей». Было это в 1952 году. Те статьи оказали очень большое влияние на меня: я выросла в условиях советской пропаганды и считала, что всё то, что публикуется в центральной прессе, – истина.

В поликлинике, где я работала, я поделилась своими мыслями с руководителем поликлиники (тоже еврейкой) Аншелис. Эта мудрая женщина внимательно посмотрела на меня и сказала: «Елена Аскарьевна, не верьте этим газетам; вот увидите, когда-нибудь их реабилитируют».

В возрасте 25 лет я осталась вдовой. Я жила с сыном и не хотела выходить замуж второй раз.