Марина Синеокая

Это я. Снимок был сделан в Грайфсвальде в 1946 году. Был отдан приказ атаковать Грайфсвальд 28 апреля 1945 года в 6 часов утра. Все батареи должны были открыть артиллерийский огонь, а самолеты – совершить воздушные налеты. Мы должны были подавить этот гарнизон с минимальными потерями с нашей стороны. Около 2 часов ночи наблюдатели сообщили в штаб, что из города едут три черных лимузина с белыми флагами. Надо было решить, что делать дальше. Командир приказал впустить машины. В машине было трое человек: первый заместитель командира гарнизона, затем ректор университета и начальник госпиталя, расположенного на территории университетской поликлиники. Они просили нашего командира пощадить город. Они объявили город открытым. Они просили нас не трогать горожан и раненых, так как им некуда идти. Я переводила этот разговор. Конечно, это могло быть отвлечением для экономии времени. Нам нечего было терять. Мы были полностью готовы к атаке, к тому же у нас была возможность очень быстро захватить город и двинуться дальше. Однако наша заповедь решила принять их предложение, обдумав человеческую сторону вопроса. Никто не хотел убивать много мирных жителей и раненых. К тому же университет был не только историческим и архитектурным шедевром; у него также была самая большая библиотека в Европе. Приказ, и немцы обработали и подписали акт о капитуляции: разоружить гарнизон, разместить боеприпасы в обозначенном месте и выстроить все военные силы на главной площади города, поставить часового у складов и складов, чтобы убежать грабежи и грабежи. После этого наши офицеры отправились в Грайфсвальд, а послы по перемирию остались с нами. Если наши офицеры погибнут, немцев расстреляют. Задача была сложной, и нам пришлось отменить операцию, чтобы все батареи не открыли огонь в 6 утра и все самолеты не попали в авианалеты. Если будет хоть один выстрел или взрыв, наши офицеры в Грайфсвальде умрут. Все волновались. Наши нервы были измотаны до изнеможения, когда стало ровно в 6 утра. К счастью, все прошло хорошо: не было ни единого выстрела и ни один самолет не взлетел. Мы вздохнули с облегчением. В 8 утра наш штаб отправился в Грайфсвальд в сопровождении небольшой группы безопасности. В каждом окне была белая простыня. На улице никого не было. Все жители города спрятались: кто в квартирах, кто в подвале. Потом я узнала, что Гитлер распространял пропаганду, что русские не брали пленных, а просто всех сразу расстреливали. Мы видели плакаты, в которых русский солдат изображался в виде монстра с кинжалами вместо зубов. Конечно, все немцы были потрясены. Город сдался, и сразу же была создана наша комендатура, которая должна была навести в городе порядок, чтобы у мирных жителей была спокойная атмосфера. Я работала в комендатуре в качестве переводчика. В послевоенный период я вышла замуж в Германии. За время службы в армии у меня было много ухажеров, которые признавались в своих чувствах и делали мне предложения, но мне никто не нравился, я был готов только к дружбе. Мой будущий муж, полковник Павел Синеокий, был назначен комендантом Грайфсвальда. Позже Павел рассказал мне, что влюбился в меня с первого взгляда. Осенью 1946 года мы поженились в Грайфсвальде.